Память без имени

От героев былых времён

Не осталось порой имён

Те, кто приняли смертный бой,

Стали просто землёй и травой.

Только грозная доблесть их

Поселилась в сердцах живых,

Этот вечный огонь,

Нам завещанный одним,

Мы в груди храним.

(Евгений Агранович).

Военно-поисковый отряд «Застава Тотьма» на вахте памяти «Любань-2022» в Тосненском районе Ленинградской области поднял останки советского солдата

Оттуда приезжаешь совсем другим человеком. Слышать о Великой Отечественной от фронтовиков, смотреть фильмы, читать книги ‒ совсем не то, что держать в руках крышку от котелка, на которой чьей-то рукой выцарапано «МНЕ 19»… Совсем не то, что идти по лесу, изрешечённому воронками мин, авиабомб, находить солдатские каски с пулевыми отверстиями… Сейчас там тихо, щебечут птицы, распустились первоцветы. А когда-то была мясорубка. Сколько мёртвых воинов осталось лежать в тех лесах и болотах после окончания войны ‒ не счесть, если даже в 60-ые прошлого столетия вместо того, чтобы собрать их и похоронить, участки предпочли перепахать. Но, отдавая дань памяти, уважения к павшим, вот уже 35 лет туда едут поисковики и находят под корнями деревьев, в заболоченных низинах оружие, обмундирование, останки красноармейцев.

К поездке готовились заранее – собирали оборудование, учились у опытных тотьмичей поисковиков. Не важно, в качестве журналиста едешь или как член команды – многие надо знать и уметь, чтобы не попасть в беду: как выглядят неразорвавшиеся снаряды, советское и немецкое форму, оружие, личные вещи, документы бойцов, как работать металлоискателем, щупом и так далее.

Разведка боем

В Макарьевскую пустынь неподалёку от города Любань, которая до 1944-го была в оккупации, пока советские войска окончательно не выбили оттуда врага, отправились раним утром.

Попытки захватить бывший монастырь предпринимались не раз, но окончательно это удалось сделать после 16 января 1944-го, когда войска Волховского фронта на Любанском направлении перешли в наступление. За два года в тех местах прошло много кровопролитных сражений, поэтому для поисковиков они представляют особую ценность. Один из тяжёлых боёв – прорыв у деревни Смердыня в феврале 1943-го, когда ударная группировка 55-ой армии Ленинградского фронта начала наступление на Мгу, пытаясь соединиться с 54-ой армией Волховского фронта и замкнуть кольцо окружения вокруг Мгинско-Синявинской группировки противника. Туда направились и тотьмичи руководитель отряда ‒ помощник военкома Сергей Семенихин, опытный поисковик ‒ электрослесарь Тотемского участка службы подстанций ВУЭС Максим Староверов, специалист той же организации Ольга Холостова, ещё один тотьмич, не раз бывавший в экспедициях ‒ инженер АО «Газпром газораспределение Вологда» Александр Кузьминский, руководитель общественной организации ветеранов погранвойск «Застава Тотьма», оператор газовой котельной Тотемского участка ООО «ВОЭК» Анатолий Жуков, педагог дополнительного образования Тотемский ЦДО Елена Фокина, социальный педагог, советник по воспитательной работе Советской школы Татьяна Трубанова, студент политехнического колледжа Антон Клевцов, сотрудник Пожарной части № 23 г. Тотьма Александр Абанин, пенсионер МВД Николай Богданов, преподаватель колледжа Евгения Романова.

Основанный примерно в 1540-ом монастырь просуществовал до 1932 года. Большая часть братии расстреляна в годы репрессий. На месте бывшей пустыни в разное время были совхоз, ремесленное училище, концлагерь. Жители г. Тосно, которые тоже ездят на вахты памяти, говорили, что перед войной там располагался туберкулёзный диспансер. Заняв пустынь, фашисты отобрали у людей продукты, а затем уводили по несколько человек и расстреливали. Уничтожили в тех лесах, приняв за партизан, учащихся ФЗО, которые шли из Ленинграда домой пешком. Их местные почему-то назвали пионерами. Тосненские и разрабатывали массовые захоронения жертв геноцида, на этой вахте они нашли и своих «пионеров».

Тотьмичи же по военным и современным картам искали линию обороны, где проходила Смердынская операция. Но прежде, чем добраться до места, расположенного близ святой обители, предстояло от крайнего жилого посёлка Обуховец, где находится своего рода хостел для паломников, преодолеть непроходимую, длиной около восьми километров дорогу.

Иеромонах Макарий ‒ настоятель монастыря ‒ сам доставляет поисковиков на своём «ЗИЛе». Увёз и нас. Пообщались с батюшкой. Он посоветовал в первую очередь сходить в храм помолиться:

- То, чем занимаетесь, хорошо. Но не забывайте о вере и божьей помощи в трудном и опасном деле.

Разбили лагерь. На следующий день выдвинулись в леса – искать, где стояли советские позиции. До них около двух километров. Пока шли, видели повсюду остатки боевых укреплений – блиндажи, окопы, а также воронки от снарядов, их разорвавшиеся части, каски – наши и немецкие, ящики боекомплекта… Местность заросшая, болотистая, идти тяжело. Но главное – цель, она подстёгивала, придавала сил.

В первый же день Николай Богданов и Антон Клевцов обнаружил металлические части винтовки Мосина и немецкого маузера (согласитесь, весьма интересная находка, как будто символизирующая противостояние). Потом Максим Староверов откопал части ещё одного ценного экземпляра ‒ автоматической винтовки Токарева.

«Вставай, Егорка…»

Есть у поисковиков свои песни. Одна из них – «Лежит Егорка» ‒ написана ярославским журналистом Алексеем Алферьевым. Если не гимном, то своего рода памятной музыкой она является для многих:

«Лежит Егорка на Красной Горке

В одном опорке, а грудь с дырой.

И только ёлка вздыхает горько…

Вставай, Егорка, пошли домой!».

Гектары леса. Где искать – непонятно. Поисковая разведка не увенчалась успехом, нашли много «железа», а хотелось – бойцов. Тем не менее осколки снарядов, каски, обувь, сигнальные ракеты, пряжки, ремни, гильзы и многое другое станут экспонатами военно-исторического музея «Застава Тотьма».

За пару дней настолько изучили местность, что стали ходить группами, куда кому интереснее. Работали с рациями, чтобы сообщать об успехах, связываться с «базой»-лагерем и друг с другом. Передвигались со щупами и металлоискателями. Щупы бывают верховые и глубинные. Если боец лежит на поверхности и прикрыт десятисантиметровым слоем почвы, работают первым. Глубинный щуп используют, чтобы проверить воронки – раньше туда стаскивали бойцов, прикрывали их досками и засыпали землёй. Образная братская могила, да и в целях санитарной безопасности хорошо: меньше разлагающихся трупов вблизи позиций.

Опытные следопыты умеют на слух определять, корень стучит или кость стучит. Новички учатся. Среди них ‒ автор материала. Передвигаться по лесу, вооружившись только фотоаппаратом, когда другие заняты столь ответственным делом, скучно.

Проверяешь каждый сантиметр. Сплошные корни, металлолом. Как среди них наткнуться на кость? Поэтому при каждом подозрительном звуке вгрызаешься в землю сапёрной лопаткой и руками в надежде на чудо. Один из поисковиков научил:

- Возьми у охотников кость любого животного, щуп, а потом садить перед телевизором и, пока смотришь фильм, стучи, пока этот звук не сохраниться у тебя в подкорке…

Железо ни с чем не спутаешь. Металлоискатель часто сообщал о вроде простых, но важных для поисковика вещах: ложка, пряжка, пуговица – могут быть признаками того, что где-то поблизости ‒ боец. Поэтому надо рядом и вокруг прочесать каждый сантиметр. Часто ‒ безуспешно…

К слову, вот почему люди ездят в экспедиции именно в конце апреля-начале мая: земля ещё не опутана дёрном, мошкары нет – в таких условиях земельные работы проводить легче. И завершение экспедиций приурочивают к Дню Победы ‒ в этот день, как правило, происходит торжественное захоронение найденных бойцов..

Усложняло дело ещё и то, повторюсь, что в шестидесятые годы прошлого столетия эти места перепахали и засадили елями. Вот такие «похороны»… Но всё равно и вопреки поисковики стараются собрать кости – порой раскоп может занять до десятков метров в длину.

Солдата нашли Николай Богданов, Елена Фокина, Александр Кузьминский и Татьяна Трубанова. Сначала наткнулись на лопату сапёрную, часть ложки, другие предметы. Стали разрабатывать место, дошли до других личных вещей и костей.

Красноармеец лежал на боку в положении сидя. Резиновая накладка от лыж, отсутствие обуви, кусочки шерсти (по всей вероятности, шинели) позволили предположить, что убит солдат зимой. Лыжник-разведчик? По определённым признакам останков выяснили: бойцу не было и тридцати. Ни имени, ни звания, к сожалению, установить невозможно – медальонов, вещей с надписями возле не обнаружено. Поисковики говорят, что это вообще удаётся редко – бойцы считали плохой приметой брать с собой медальон, а по прошествии стольких лет даже если таковой и имелся, бумажка с информацией давно превратилась бы в прах.

После соответствующей процедуры раскладки останков, заполнения протокола эксгумации всё упаковали, запечатали и унесли в главный штаб вахты памяти. Нашего «Егорку» вместе с другими по завершению экспедиции похоронили в братской могиле воинского мемориала в п. Чудской Бор Новгородской области на границе с Тосненским районом.

Там, где вокруг гектары леса и нет чётко обозначенных на картах захоронений, а только предполагаемые, где кругом болотина, а дороги и ручьи труднопроходимы, найти погибших непросто. Поэтому поднятый боец ‒ несомненный успех для отряда «Застава Тотьма». Это значит, что всё было не зря – и долгий путь, и тяжёлые походные условия, и минусовая апрельская температура со снегом и дождём.

Дорога домой

Множество экспонатов пополнят военно-исторический музей. Один из таких ‒ найденная в предпоследний день поиска крышка от котелка, на которой чьей-то рукой выцарапано «МНЕ 19»... Без слёз думать о юном бойце, дальнейшей судьбе солдатика невозможно.

Возвращались вновь на грузовике отца Макария. Сели в грязь, да так, что из глубокой колеи пришлось вытаскивать гусеничным транспортёром. Долго ждали его, выбравшись люди тряслись вперемешку с вещами.

Но думалось в пути не об удобствах, а о том, как советские люди в годы Великой Отечественной вот так же ехали на фронт, умудряясь крепко спать в колыхавшемся по канавам кузове, месяцами жили в лесу, не имея возможности как следует помыться, поесть – ведь порой не то, что огня развести, покурить нельзя было во время передышки, чтобы не обнаружить себя. А снайперы? Тем приходилось сутками лежать в одном положении в любую погоду, не шевелясь. В итоге возвращались с обморожениями, приводящими к ампутациям конечностей.

Мы не сравнивали себя с ними ‒ подвиг солдат такому не подлежит. Наша задача ‒ помочь им вернуться: домой или к вечному покою... И пока в сердцах поисковиков будет гореть огонь памяти, благодарности воинам, они будут снова и снова выезжать и находить доблестных защитников, отдавших жизни ради мира на земле.

Десять дней, проведённых на ветру, под дождём и снегом, с коричневой речной водой для питья, костром, дымом которого прокоптились, кажется, до самых костей, запомнятся, особенно, новичкам, как одно из самых интересных, результативных и очень важных путешествий.

Всего в экспедиции «Любань-2022» участвовало около 150 человек. Кроме тотьмичей и вологжан, были ребята с Ямала, Удмуртии, из Казани и других регионов. Многие ездят уже 34 года и всё это время ежегодно поднимают бойцов. Нынешней весной нашли 103 солдат. Представьте, сколько их полегло, какое страшное месиво там было! И всё же думаешь не о количестве погибших, а о том, что главенствовала не смерть, ходившая ежечасно рядом, а вера, надежда и любовь. Вера ‒ в себя и товарищей, надежда на успех и скорейшую победу, любовь ‒ к Родине, матерям, жёнам, детям, оставшимся за спиной. Именно нечеловеческие усилия, поражавшая фашистов отчаянная доблесть красноармейцев, героическое бесстрашие и позволили победить в той самой страшной и кровопролитной за всю историю человечества войне. Вечная им память.

Поездка состоялась благодаря финансовой поддержке администрации Тотемского муниципального района, ООО «Нива», СПК (колхозу) «Родина», ООО «Тотемский перерабатывающий завод», Тотемскому хлебокомбинату, предпринимателям Фариде Оразбаевой, Василию Ярославцеву, Ивану Селебинко, Сергею Трофимову, Сергею Скамьину.

Фото автора и участников экспедиции.